музей истории мироздания РАЗДЕЛЫ



Логин:  Пароль: 

НОВОЕ НА САЙТЕ


 

В 21 веке должно быть что-то новое!

Музей истории мироздания

Аравийские зарисовки. Часть1

В.П. Белобров

ЧАСТЬ I

МАРСИАНСКИЕ СТРАСТИ

МАННА НЕБЕСНАЯ

Виды Омана

Человечество давно вышло в космос и никого это уже не удивляет. Стремление узнать и понять окружающий нас мир за рамками земного притяжения не просто страсть к познанию, а нечто не осознанное, ведомое божественной рукой провидения. Космос, в ответ на наши стремления проникнуть в его суть, по принципу обратной связи давно уже снабжает нас информацией - манной небесной, которая лежит прямо на земле, посвящая нас в свои проблемы, ставя и решая вопрос за вопросом, загадку за загадкой. Нам остается только поднять и расшифровать послания из космоса. Но так ли это просто, как кажется на первый взгляд?

Месяц февраль в России - по всем признакам зимний. Снег, метели, мороз, между ними оттепели, которые кроме раздражения ничего городскому человеку не сулят. В один из таких дней я возвращался домой с работы в электричке, как вдруг забрякал мой мобильник. Звонил сын и сходу спросил, есть ли у меня загранпаспорт и желание поехать через неделю в Оман на 10 дней при условии полного обеспечения. Конечно, да. Хоть к черту на рога в эту зимнюю слякоть! Пусть солнце покажет себя в полном блеске пустынных ландшафтов аравийского султаната. Я даже не спросил зачем, в качестве кого, насколько это серьезно и т.д., о чем непременно поинтересовался бы, если бы общались напрямую. Разговор в электричке не располагал к откровенности. Предложение заинтриговало и добавило в кровь адреналина до самого дома.

Как было задумано, так и свершилось. Ровно через неделю, не очень веря в такие скорости оформления визы, приобретения авиабилетов и т.д. мне объявили, что завтра утром 13 февраля наша четверка научно-исследовательской экспедиции вылетает в Дубаи. Планируется в тот же день переехать на машине в Оман, а на следующее утро выехать на 8-9 дней в пустыню искать манну небесную - метеориты. Вот так просто. Причем лечу я в качестве водителя современной японской кобылы - джипа под названием "Land Cruiser" производства фирмы "Тойота". Вот это да! Да на таком джипе я ни разу не ездил даже в качестве пассажира. Но меня это нисколько не смутило, потому что умеющий управляться с нашими российскими жеребцами типа "Москвич", уж как-нибудь справится с мощной, но благообразной кобылой.

В Дубайском аэропорту нас по современному "заложили" в банк данных, просветив на компьютере правый глаз. Никто ничего не проверял и не контролировал. Игорь - искатель метеоритов на Родине в Барнауле и по совместительству второй водитель был в недоумении. Кто что хотел то и брал из багажа и уносил с собой. Естественно наши рюкзаки не привлекли внимания ни у кого. Мы быстро вышли на теплую вечернюю волю и сразу попали в руки встречавшего нас представителя оманской фирмы, в которой арендовались автомашины для экспедиции. Не долго думая, он отдал нам ключи и, сославшись на занятость и присутствие среди нас шоферов, предложил самим добираться за 450 км до Маската - столицы Омана. Такого рода договоренности предусмотрено не было, но делать было нечего. Один из нас - Александр Константинович (АК), умудренный советским и жизненным опытом, вдруг спросил на предмет наличия документов на машину. Таковых не оказалось, на что представитель фирмы практически не отреагировал, сказав, что ничего страшного не случится, на крайний случай свяжетесь по мобильнику. Дима - наш начальник экспедиции, не раз побывавший здесь и мгновенно понявший ситуацию изнутри, решительно скомандовал по коням и мы помчались по вечернему Дубаи, забитому шикарным транспортом вплоть до пробок, менять вездесущие доллары на нужные нам оманские риалы и байзы. Операция по обмену прошла благополучно, и уже в темноте мы взяли курс на Маскат.

За руль быстроходной "Тойоты" с автоматической коробкой передач сел Игорь и уверенно повез нас из Объединенных Арабских Эмиратов (ОАЭ) в единый, но некогда раздробленный надвое султанат Оман. Скорость не снижалась ниже 140-150 км в час. К сему располагало прекрасное одностороннее двухрядное и освещенное шоссе, а также возможности машины и внутренний комфорт. Без всяких инцидентов миновали границу ОАЭ, прошли паспортный контроль на въезд в Оман и, наконец, встали на таможне. Оманская таможня только что построенная, представляла собой строительный шедевр истинно арабского стиля. Внутреннее пространство с высоким потолком обеспечивало и без кондиционера прохладу, а на зеркальном мраморном полу в вестибюле можно было проводить бальные танцы на первенство мира.

При виде такой красоты Дима сразу и добровольно сознался, что кроме всего прочего везем еще и водку. Молодой симпатичный оманец в военизированной зелено-палевой таможенной форме деловито предупредил, что можно провозить только по полбутылки на человека. На это Дима с сердечными тонами в английском языке заверил таможенника, что мы везем ровно столько сколько положено. И был прав. Мы везли две литровых бутылки водки. На дополнительный вопрос о том кому принадлежит машина, последовал ответ - Оману, что полностью удовлетворило таможню, и она дала добро на все оставшееся время пребывания в султанате.

Настала пора вести машину и мне. С автоматической коробкой передач я не был знаком, но Игорь объяснил, что такие машины исключительно для женщин и проблем не должно быть. Работай только правой ногой как всегда, о левой забудь и засунь ее куда-нибудь в угол, чтобы не мельтешила "под ногами". Понемногу привык. Все та же скорость и в 12 часов ночи мы в Маскате. Утром город предстал во всей своей красе на фоне горной гряды в еще прозрачной не запыленной дневной конвекцией воздуха атмосфере. В 9 утра мы были уже на фирме, где за 1 час нам оформили и доставили две машины, пожелав счастливого пути. "Land Cruiser" нам не достался. Вместо джипов предложили два длиннобазовых дизельных вездехода-пикапа "Mazda" на пять закрытых посадочных мест с открытым грузовым багажником и что самое важное с кондиционером и электроподъемниками стекол.

Вещи в машину и, не теряя ни минуты, в путь. Предстояло до вечера и места первой стоянки преодолеть более 400 км. В супермаркете, где можно было бы заблудиться, а загружаться товарами прямо с машины, мы под руководством Димы купили все, что требовалось. При виде купленного количества туалетной бумаги мне сразу вспомнилась повесть "Не кричи, волки!" Фарли Моуэта и борьба, которую он вел с хозяйственниками за каждый рулон этой бесценной, многоцелевой и суперрасходной матчасти любой интеллектуально-научной экспедиции. Я тоже не сдержался и купил понравившийся легкий и дешевый китайский красный спальник, совершенно не нужный местным жителям, но пригодившийся мне, несмотря на привезенный с собой теплый из верблюжьей шерсти.

Машины оказались почти новыми (около девяти месяцев эксплуатации), но уже объезженными. На спидометрах пробег составлял более 40 тыс. км. Значит, ездили на них достаточно интенсивно. "Mazda" разгонялась медленно, урчала и рычала, но, в конце концов, достигала разрешенной крейсерской скорости на дорогах Омана в 120 км и, устойчиво подвывая, несла нас все дальше и дальше по центральной трассе, пересекающей страну почти строго с севера на юг. Гористая часть Омана от Маската до Низвы (Nizwa) постепенно закончилась и пустынные ландшафты с редкими поселениями, стали нашим ежедневным кино, не прекращавшимся от восхода до заката. Маленький поселок Габа (Al Ghabah) в полтора десятка домиков, имевший тем не менее полный туристический сервис (заправка, ресторан, гостиница и авторемонт) встретил нас приветливо и заправил топливом. Еще 35 км и мы свернули с трассы в пустыню.

Рывок в 15 км по плоской каменисто-щебнистой красноцветной в садящемся солнце пустыне и я вижу знакомые по Ливийской Сахаре и Средней Азии пейзажи пустынного выветривания, элементы водной и ветровой эрозии, широкую вади, редкие низкорослые кустарники - все известные диагностические признаки каменистых (серировых) пустынь, маркирующие их суровые для всего живого свойства. На крутом склоне вади, куда мы приехали, у Димы был схрон, где нас дожидались кастрюли, ножи, примус и другие необходимые в экспедиции вещи и оборудование. Как он его нашел? При известном опыте и старании можно было бы найти по карте и компасу, но все оказалось значительно проще и современнее. Маленький прибор-игрушка под названием GPS очень похожий на мобильник держал в своей памяти координаты и весь маршрут до схрона. Оставалось только дать ему задание на выполнение и он сам выдавал направление и расстояние до требуемой точки, корректируя по ходу движения маршрут. Точность высокая до восьми метров. В таком содержании GPS представлял собой своеобразного "джокера", который всем пользователям передает привет и одновременно спасибо за использование.

Еще 14-15 км пути и мы на искомой точке, которая романтически-космически звалась "Марс" и стала на два дня нашим домом. Ужин и первая ночь в пустыне прошли спокойно и умиротворенно. Мой ночлег в багажнике не нарушался никакими шорохами, кроме собственного ворочанья в спальном мешке. "Большая медведица", постепенно поднимаясь над горизонтом к концу ночи зависала ковшом вниз на небосводе, сигнализируя, что пора вставать. Это был первый признак начала дня, еще до наступления рассвета и исчезновения на небе звезд. Где вы, метеориты, на что вы похожи, вертелось в голове при погружении в сон и пробуждении.

ВСТРЕЧАЕМСЯ В 5 ВЕЧЕРА НА "ЛУНЕ"

Под утро я слегка продрог в своем новом китайском спальном мешке раскинутом поверх родного, теплого и испытанного временем. Так мне и надо. На поверхности мешка рано утром выпала роса, а спустя сутки моя носоглотка дала крупную течь на три дня вперед. Ни свет, ни заря Дима уже бегал по пустыне, ища марсианские остатки от прошлой экспедиции. Наскоро позавтракав, мы до обеда бродили пешком туда-сюда как слепые, зорко всматриваясь во все, что чернело и при этом блестело на солнце. Я еще не видел метеорит в живую и по приказу свыше собирал всякую всячину, которая казалась подозрительной из-за своего черного цвета. Напрасно. Все что я собрал, годилось разве что на коллекцию пустынного загара. Правда, меня это не сильно обескуражило, впереди было еще много времени и попыток. Незаметно, но на свежака мы сильно обгорели, проигнорировав очевидную разницу между московским и оманским солнцем.

Игорь нашел таки утром типичный кусочек метеорита - хондрита, и теперь у меня была перед глазами живая фотография того, что надо искать. Во второй половине дня мы разделились на самостоятельные экипажи - профессиональный и к тому же молодой (Дима и Игорь) и что называется не совсем профессиональный и совсем не молодой (Я и АК). Моему штурману - АК Дима вручил GPS и он с этой игрушкой расставался только на темное время суток. Она стала на все оставшееся время чем-то вроде талисмана для нашего экипажа, направляющего и ведущего за собой, одновременно спасителя и живого укора, если делаешь с ней что-нибудь не так.

Начался так называемый свободно-целенаправленный поиск метеоритов с машины на площади в несколько квадратных километров. Передвигаясь на малой скорости и глазея по сторонам в поисках черного предмета, хорошо видимого издалека, мы время от времени останавливались, проверяя свои наблюдения с расстояния метра (прямо из машины) или путем ручной визуальной пробы, подбирая и оценивая множество похожих на метеориты предметов. Обычно это были окатанные (дефлированные ветром) кусочки коренных пород, загоревшие на солнце так, что казались настоящими посланцами космоса. Довольно часто нас надували консервные банки (антропогенной чистоты нет даже в пустыне), которые издалека привлекали внимание из-за полной идентичности метеоритам по цвету и формам. Время шло, мы много раз безрезультатно вылезали из машины, обманутые очередным хорошо загоревшим на оманском солнце кусочком земной коры.

Справедливости ради надо сказать, что мой штурман по наитию, а может быть в силу внутренней потребности, но часто вовремя, не давал мне заснуть за рулем, выдавая одиночные и серийные партии полезной информации не хуже знаменитого автомата Калашникова АК-47. Вот так за разговором, мы чуть было не проехали мимо первого метеорита. Он лежал, слегка зарывшись в пылеватый горизонт, оставив на поверхности свою овально-заостренную, поблескивавшую на заходящем солнце часть тела. Увидев его, я резко и далеко не профессионально тормознул, но выскочил из машины не хуже спецназовца. Первый метеорит, весивший не более 200-300 граммов, лежал на ладони, блестя оплавившейся от прохождения атмосферы и загоревшей на солнце коркой. Тут же АК нашел его сородича, и мы смогли вернуться в лагерь не с пустыми руками.

Однако, то что мы нашли, даже каплей в море назвать было нельзя. Дима с Игорем нашли больше, но все это было не то, ради чего приехали. На следующий день мы еще тщательней прочесали поверхность пустыни, изобиловавшей мелкими черными камешками (гранитный щебень), которые никак не хотели быть нужными нам марсианскими метеоритами.

Профессиональные позывы географии почв удовлетворить было проще простого. Копнув лопатой на 20 см, я быстро убедился в том, что почвы во всех пустынях мира также близки между собой как верблюды до и после линьки. На поверхности почв в 2-3 сантиметровом навеянном тонко пылеватом слое слегка зарывшись в него лежали слабо окатанные фрагменты щебня коренных пород. Под этим своеобразным каменным панцирем, по которому можно было ехать на машине со скоростью разрешенной на московской кольцевой, залегал 7 см ноздревато-пылеватый совершенно не гумусовый горизонт, легко разрушающийся под давлением автомашины. Еще ниже хрустел под лопатой розоватого цвета шестоватый гипс в виде друз - типичный представитель пустынного почвообразования. Ниже гипсового горизонта лопата звонко упиралась в дресву коренных пород, которые довольно часто сменяя друг друга и выходя на поверхность, придавали ей разноцветные оттенки. От этого пустыня казалась то красноватой, то черной, то белой, но против солнца всегда блестела как сталь.

Большего почвообразование в аравийской пустыне сделать не сумело, как ни старалось. Понятно, что на таком маломощном субстрате вырасти чему-нибудь путному было крайне сложно. Местами виднелись отдельные кустики солянок (Salsola), зазеленевших с наступлением весны. Низкорослые, часто сухостойные, эти типичные растения пустыни, несмотря на привлекательные набухшие веточки, сплошь покрытые вместо листочков каплями желто-зеленого цвета, были несъедобны даже для верблюдов. Капельки были насыщены солями на любой вкус. Но видимо это был не тот вкус, который предпочитают одногорбые корабли аравийских пустынь. О живности и говорить не приходится. Кроме почти невидимых песчаного цвета крошечных (5-7 см) геккончиков ничего обнаружить не удалось, если не считать одной молчаливой совершенно черной вороны, все-таки подкараулившей наш кефир, бездумно забытый после завтрака.

В середине дня, когда выяснилось, что фортуна повернулась к нам не той стороной, Дима решил сменить тактику и, посовещавшись сам с собой, предложил экипажам встретиться в 5 часов вечера на "Луне". Что это означало знали все, кроме меня. Как выяснилось "Луной" называлось поле редких по встречаемости метеоритов, предположительно действительно лунных, расположенных примерно в 35 км от нашего сострадальца "Марса". Ну чем ни космическое пространство, если вместо простых километров подставить миллионы. Предстоял не просто перегон транспорта, а свободный поиск в неизведанной и неезженой области. Так я думал. Но действительность все перечеркнула. Весь путь до "Луны" был испещрен хорошо видимыми старыми и свежими колеями от колес машин разного класса. Пустыня была буквально напичкана антропогенными следами, среди которых наверняка были и следы наших конкурентов, собравших, по-видимому, богатый урожай метеоритов. Думать так не хотелось, но мысли сами возвращались к этому по мере продвижения к цели и отсутствия всяких признаков, хотя бы маленького кусочка на "вечерний ужин".

Попутно выяснилось, что как ни хорош GPS, но и он, если в него не заложить топокарту страдает недостатком прямолинейности. Попытка напрямую доехать до "Луны" окончилась тупиком, роль которого исполнила широкая и глубокая вади, уже имеющая местами дюнный ландшафт. Пришлось объезжать вади по периметру. В одном из ее неглубоких и широких отвершков (эрозионных ложбин) я в первый раз и намертво застрял в песчаной подушке, на вид никак себя не обозначившей. Это был лишь цветочек. Ягодки ждали впереди и не далеко. Вот тут-то и пришлось проверить возможности вездехода. С включенной на все колеса пониженной передачей, машина вздрогнула, чуть-чуть нырнула вперед и с подвыванием дизеля стала буквально карабкаться вперед и вверх и вскоре выбралась на твердый грунт.

GPS не подвела, и в 5 часов вечера с разницей в 10 минут мы благополучно встретились на "Луне". Порыскали в безрезультатных поисках еще около часа и, не солоно хлебавши на жидких "лунных харчах", развернулись к шоссе, чтобы по темноте продвинуться как можно дальше на юг, в более благоприятные и гостеприимные метеоритные края. Маленькой отрадой на "Луне" следует вероятно считать первую и последнюю встречу с исключительно "лунным" джейраном, который пугливо удирал от машин, в отличие от верблюдов, всегда презрительно гордо взиравших на нас. Рывок по шоссе на 200 км закончился в Хайме (Hayma), где мы поужинали, заправились и, переночевав, еще до наступления рассвета снова двинулись в путь, на старые забитые в GPS точки. А ведь все могло быть иначе, если бы?

Езда по основным трассам Омана, впрочем также как и по ОАЭ - одно удовольствие. Шоссе ровное со светящимися ночью катафотами. Скорости высокие, машины классные, уважение водителей друг к другу вне критики. И особенно конечно к верблюдам. Знак "верблюд на дороге" - похуже любого другого и требует повышенного внимания, особенно ночью. Верблюдам безразличны машины и дороги, пересекающие их путь. В отличие от баранов они много выше большинства машин, и видимо это обстоятельство делает их столь равнодушными к мельтешащему перед ними и под ногами транспорту. При появлении вблизи дороги верблюдов машины включают аварийную сигнализацию. Всем становится ясно, опасность впереди. Поначалу мы думали, не слишком ли много на дорогах поломок, коль мигает столько аварийных огней. Затем все разъяснилось. Приближаясь ночью к Хайме, ведущий молодежный экипаж, вдруг ни с того ни с сего стал резко тормозить. Мне за передней машиной ничего не было видно, но, выполняя тот же маневр, я затормозил почти до остановки. Дорогу медленно и величественно переходила группа из 5 верблюдов. Они ни на шаг не ускорились при виде едущих машин. Игорь начал разгоняться, я вслед ему и тут мой штурман перекрыл голосом рев двигателя, прокричав "Стоп"! Справа дорогу начал переходить еще один отставший верблюд, не обративший на нашу машину никакого внимания. Ему нужно было. Пришлось пропустить отшельника, внимательно осмотреться и только затем медленно двинуться за далеко уехавшей машиной. Одна особенность арабских водителей была поразительна и весьма неожиданна. Они соблюдают все правила движения кроме одного - скорости. Разрешенные 120 км на трассах превышаются почти постоянно, но при этом водители ведут себя очень аккуратно. Заметив, что его собираются обгонять, водитель включает правый поворот, сигнализируя тем самым, что все видит и готов к обгону. Так в Омане, что вполне логично. Но не во всех арабских государствах определяющей является логика. В Ливии, например, все наоборот. Обгоняемый включает левый поворот! Ну и скажите теперь, как его обгонять, если он сам норовит влево. Мыслить за рулем в данный момент нужно алогично и тогда обгон не представляет проблемы.

Так сказать уважение слева, по-ливийски. Что поделаешь, разные континенты, разные стороны света.

МЕТЕОРИТНЫЙ ДОЖДЬ

Пошел третий день наших поисков, а видимые результаты можно было обнаружить разве что под бинокулярной лупой. Так мал был улов. Метеориты успешно прятались от нас, несмотря на все старания. Руководитель экспедиции держался мужественно, ничем не выдавая своего разочарования. Мы двигались по трассе в глубь страны, как вдруг Дима свернул с шоссе и, проехав несколько сот метров, объявил, что едем еще пять километров напрямик на точку. Глянув в указанном направлении, я обомлел. Впереди расстилалась сильно расчлененная высокими останцами типичная солончаковая равнина. Зная по Средней Азии, что такое мокрый или даже сухой солончак на рыхлых отложениях я внутренне содрогнулся и, сунувшись вперед, тут же засел. С пониженной передачей машина выкарабкалась не без труда.

Подъехал Дима. Как правило, по шоссе машину всегда вел Игорь, но в пустыне, где права не играли никакой роли, исключительно Дима, привыкший к специфической поисковой езде. Он петлял по пустыне как заяц и развивал при этом вполне неприличную скорость, сбрасывая ее только при виде метеорита или чего-то похожего на него. Я предложил объехать участок, хотя видимых объездов глаз не обнаружил, при этом чувствуя, что впереди ожидают неприятности. На это Дима отреагировал просто, сказав двигай за мной и рванул аж на третьей передаче с горки вниз на солончак. Как ни странно с разгона машина шла без проблем, не зарываясь, кое-где на второй передаче и в натяг. Через пять километров езды по солончакам мы взобрались на очередной останец, весь покрытый остроугольным серо-белым крупным щебнем сланцеобразных коренных пород, и нашли по GPS точное место падения крупного куска метеорита, ранее найденного "преподобным" Ильей. Только "преподобный" мог найти в такой глуши метеорит, на крутом, обжитом только песчаными куропатками склоне! Просто фантастика.

Подобрав с поверхности и в пылеватом горизонте еще около 20 мелких осколков разбившегося метеорита, разбросанных в радиусе нескольких метров, мы наскоро позавтракали и ринулись на поиски в совершенно неизведанном районе, внутренне надеясь на успех. Но не тут-то было! Исколесив не один десяток километров по каменистым останцам и опесчаненным солончаковым равнинам, так и не встретив ни одного кусочка метеорита, мы развернулись для возвращения на точку. Езда по острому щебню, не предвещавшая ничего хорошего, рано или поздно должна была кончиться. Вот только где и когда? Я не зря опасался за резину, стараясь объезжать все торчащие и острые фрагменты пород. Но те, что прятались от глаз под песчаным покрывалом, таили в себе не меньшую опасность. Случайно увидев наш передовой экипаж, также возвращавшийся назад, мы повернули к нему. Первое с чем меня поздравили, было именно то, чего я боялся больше всего. Правое переднее колесо оказалось не просто спущенным, оно было полусжеванным. В песках машина на спущенное колесо почти никак не среагировала, ну а я тем более. Сменили колесо на запаску (благо в моей машине их было две) и заодно пообедали. Нет худа без добра. Обед чисто символический и почти традиционный для жаркой середины дня: зеленый чай, сыр и хлеб (лучше хлеба для меня были все-таки лепешки).

Остаток дня прошел сумбурно и с приключением. Вырвавшись из каменно-солончакового плена ни с чем, мы снова двинулись дальше по дороге на юг. Где-то там слева работала круглые сутки заброшенная в пустыне самоизливающаяся скважина с сероводородной, почти горячей водой. По времени ночевать предстояло именно там. Оставалось только найти скважину, но это уже не представлялось проблемой при наличии GPS. По пути нам заштопали в Катбите (Kutbit) оказавшееся бескамерным, колесо, просто засунув в него кусок мягкой самоклеющейся резины. Уже ночью оно спустило, доказав, что бескамерные шины при нашей езде мало чего стоят и с камерой все равно надежней. Наконец уже к вечеру свернули с шоссе и Дима сев за руль по привычке, по целине ринулся к видневшемуся невдалеке возвышению. Не тут то было.

Мы сразу завязли в песке и выбирались из него несколько сот метров со скоростью 2 км/час, причем не столько с помощью пониженной передачи, сколько в основном за счет дополнительных лошадиных сил наших штурманов, без которых зарылись бы окончательно. Потеряв много времени уже затемно, добрались до скважины.

Утром на ближайшем горизонте в сотне метров от нас сиял на солнце маленький зеленый оазис из камышовых зарослей. Он убедительно свидетельствовал, что вода в пустыне - жизнь. Мы бросились купаться и под струей диаметром в 5 см получили полное наслажденье от теплой воды и слабого сероводородного запаха, на который мой штурман, химик по профессии, отреагировал негативно, сказав, что наелся этого сероводорода за свою жизнь по самое некуда.

Дима как всегда раньше нас ускакал в только ему одному известном направлении. Для нас же возвращение на трассу таило в себе опасность очередного "заплыва по пескам" и, опасаясь вчерашнего, я выбирал дорогу в основном не по GPS, а по накатанной колее, как когда-то на Устюрте. Помогло. Выбрались удачно и встретились как всегда. Поиск продолжили в новом-старом месте. Район обследования был небольшой, четко ограниченный и не найти метеориты, если они там были, мы просто не могли. Тем не менее даже новая тактика обследования по расширяющейся спирали, примененная нашим экипажем, не принесла успеха. Наши коллеги нашли мало, но при этом что-то необычное, не поддающееся в поле никакой идентификации. Так, почти плачевно, закончился еще один трудовой световой день. Уже в темноте мы прибыли в район доказанного метеоритного дождя.

До этого момента Дима предпринимал неоднократные, но безрезультатные попытки найти метеориты в темноте с помощью удобного фонарика закрепленного на голове, подобно шахтерскому. Его первый поиск метеоритного дождя в темноте сразу принес успех. Он обнаружил несколько осколков, и пока готовился ужин, мы все успели обзавестись маленькими кусочками метеоритов, которые в свете фонаря пятнами чернели на белом фоне пустыни. Такой конец дня сулил на завтра не пустые хлопоты и лучше всяких градусов стимулировал нас на поиски. Дима решил позвонить родным, благо рядом была одна из вышек. Вышки-ретрансляторы были расставлены вдоль основной государственной трассы через каждые 25-30 км, что обеспечивало работу мобильников в достаточно широком километровом диапазоне вдоль шоссе, а нам давало возможность общаться и приходить на выручку друг другу. Связь с Родиной была прекрасной, и это еще выше подняло наше настроение.

Следующий, уже пятый поисковый день наконец-то принес ощутимые особенно по весу результаты. Метеоритный дождь и есть дождь. Осколки встречались периодически, а сам поиск чем-то напоминал сбор грибов пешком и на машине, при котором дрожь в руках при виде очередного экземпляра почти не исчезала. Все было просто замечательно, впереди еще много времени для поиска, когда вдруг в машине раздался голос мобильника. Молодежный экипаж просил у нас помощи, проколов два колеса подряд. Полный стоп. Получив координаты места аварии по мобильнику, мы быстро определили по GPS направление и расстояние и так как было недалеко прибыли туда через 15 минут. В результате обе машины остались без запасок, что грозило очевидными неприятностями.

Решение созрело не сразу, но окончательно. Вернулись в Хайму, где на все пробитые колеса дополнительно поставили камеры. Остаток дня прошел в пути на последний запланированный для обследования участок под названием "Сайх", который назвать метеоритным дождем можно было лишь с большой натяжкой, что вскоре и подтвердилось. Как мы ни пытались на другой день найти что-нибудь путное, нам никак не удавалось. Даже мелких осколков встречалось меньше, чем хотелось и уж точно меньше, чем их было раньше. Горка за горкой, низина за низиной, склон за склоном обследовались последовательно и тщательно, но метеориты как сквозь землю провалились. Местами, где господствовал песок, видимо так и было. Наконец мы въехали на очередное повышение и резко повернув против солнца увидели, как нам сначала показалось, большую консервную банку. Даже мой штурман засомневался, метеорит ли это. Но при ближайшем рассмотрении это был именно он.

Достаточно большой по моим понятиям метеорит, весом около двух килограммов, свободно лежал на поверхности в седловине, лишь слегка погрузившись в грунт. Его можно было видеть только с той стороны, откуда мы приехали. Как его не обнаружили до нашего приезда, осталось загадкой. Метеорит был красив. В лучах солнца он блестел с поверхности корой плавления и несколькими крупными пятнами бронзового цвета, придававшими метеориту особый цветовой колорит. Это был первый относительный успех всей экспедиции. Впрочем, только для меня, не видевшего ничего больше и красивее этого куска вселенной. Остальным членам экспедиции такие размеры метеорита были не в диковинку. Поэтому они и не смогли по настоящему разделить исходившую от меня радость по случаю найденного подарка из космоса. Шестой день работ перевалил за середину, и уже никакие осколки не могли остановить Диму от возвращения на "Марс". Каждый своим маршрутом мы двинулись по пустыне для встречи в родной уже Габе. Слева от нас сплошной стеной простиралась песчаная гряда. Нам туда не надо. Когда же мы проехали вправо с десяток километров по случайно встреченной грунтовой дороге, она уперлась в дюны. Объездная дорога также была засыпана песком. Высокая гряда тянулась поперек нашего маршрута, не обращая никакого внимания на желание людей. На нашу удачу между дюнами нашелся прокол, через который мы благополучно прорвались на другую сторону и продолжили маршрут по дороге, опаздывая на место встречи. На шоссе мы остановились перед щитом-указателем, вчитываясь в оставшееся до Габы расстояние. Сзади притормозила машина с арабами. Шофер приветливо помахал нам рукой. Спасибо. Едем дальше. Машина едет за нами и не отстает. Приезжаем в Габу и опять тормозим перед щитом. Преследовавшая нас машина тормозит следом, из нее вылезает араб и очень выразительно показывает мне на переднее колесо. Так и есть, снова прокол. В который уже раз! В седьмой! Подъезжает наш молодой экипаж, мы благодарим за внимание столь любезного коллегу (получалось, что он следил, как бы с нами чего не случилось) и быстро ремонтируем колесо.

В авторемонтной мастерской на нас смотрели с откровенным любопытством и, в конце концов, спросили, не турки ли мы? Услышав, что мы из России, на лице спрашивавшего не отразилось ничего кроме полного не понимания где это и кто мы. Вероятно турки - самые близкие и понятные местному старожилу, не обремененному географическими знаниями, но при этом сохранившему любопытство и уважение, свойственное всем простым труженикам на земле.

МАРС ПОКА НЕ ВИДЕН

Седьмой день экспедиции начался вновь на поле "Марса", куда мы возвратились, совершив малое кругосветное путешествие по пустыням Омана. Задача стояла жестко, как никогда. Найти, во что бы то ни стало, мытьем или катаньем, хоть кусочек "марса". Поиски не прекращались два дня подряд под знойным и побелевшим от пыли солнцем, ставшим еще более жарким за прошедшие дни. До боли в глазах мы всматривались в поверхность каменистой пустыни, обошли пешком и объехали на машине весь участок вдоль и поперек, но все было тщетно. Метеориты марсианской пробы либо отсутствовали вовсе, во что не верилось, либо прятались от нас столь искусно, что вызывало глухое раздражение. Не обошлось и без курьеза. Утром первого дня поисков я бродил недалеко от лагеря в разных направлениях, то и дело натыкаясь на темнеющие кусочки пород, диагностируя их на принадлежность к метеоритам. Вдруг меня как током ударило. На земле, наполовину зарывшись в пылеватый поверхностный слой, лежал небольшой хорошо окатанный зеленовато-черного цвета камень, не встречавшийся ранее ни разу и напоминавший по устным описаниям Димы марсианский метеорит. Я тут же решил, что это он и есть и стал фиксировать его точное местонахождение. Подошедший АК, на мои радостные вопли по поводу находки, практически не отреагировал, не подтвердив, но и не опровергнув ее марсианский генезис. Возбуждение продолжалось не долго. Подъехавший Дима, едва посмотрев на камень, опустил меня с "Марса" на бренную землю, объявив, что это абсолютно точно не метеорит. Какое разочарование. Не передать словами. Как будто своими руками упустил в реке крупную рыбину.

На второй день произошло необычное событие. На горизонте появились конкуренты, аж на трех машинах, занятые точно такими же поисками, что и мы. Выяснилось, что это наши коллеги из Германии, прекрасно знающие Диму. Мир искателей метеоритов достаточно узок и как оказалось безумно тесен. Появление конкурентов подстегнуло нас на поиски. Мы нашли, в конце концов, несколько метеоритов, но это были заштатные находки простых хондритов. Зарубежным коллегам не удалось и этого, не считая мелких осколков, что явилось определенным предметом гордости нашего экипажа. Восьмой день работ (22 февраля) подходил к концу, пора было возвращаться в Маскат. Уже на закате дня, припрятав в том же схроне нужное в будущих исследованиях оборудование, мы повернули на шоссе в Габу (в который уже раз!). Стремительно садилось солнце, быстро смеркалось. Именно в этот момент стали попадаться фрагменты метеоритов. Мы искали их до самой темноты и не безуспешно, как бы подводя мажорный итог всей работы экспедиции. Но "Марс" так и остался для нас невидимкой. Надолго ли? Верится, что нет.

В Габе поужинали, решив где-нибудь по дороге заночевать. Ужин был простой по форме (кусочки баранины с соусом и лепешками), но как никогда очень удачный по содержанию. Таких вкусных свежеприготовленных лепешек и мяса мы еще не ели и не отказались от добавки. Хорошо заправив себя на дорогу, мы не забыли про машины и в 19.30 с разными чувствами, помчались назад в столицу Омана. Машины катили резво, со скоростью 115-120 км/час и вскоре стало ясно, что приедем на место еще до полуночи. Что такое 380 км при такой средней скорости? Короткий привал в Низве и вскоре мы в Маскате.

Наутро Дима сдал машины фирме и, погрузившись в легковую "Тойоту" с водителем, мы через 5 часов езды были уже в Дубаи. В светлое время суток удалось рассмотреть дорогу и окружающие пейзажи более внимательно. Особые впечатления оставила система орошения и ухода за зелеными насаждениями вдоль дороги, местами представлявшими собой зеленый коридор среди пустынных ландшафтов. Чего это стоило, можно было легко себе представить. Но как можно сохранить эти микрооазисы летом при температуре свыше 40о С понять было сложнее. Решающим, вероятно, является не только основа благосостояния Омана, ее богатство - нефть, а и другие факторы социально-экологические, например. Что же касается нефти, то пустыни Омана хорошо освоены, кое-где прямо с дороги видны нефтяные качалки, а ночами на десятки километров горящие факелы. В Дубаи провели ровно сутки, за которые мне с Игорем удалось окунуться в Персидский залив и чуть-чуть побродить по лавкам. Мы выбрали в качестве самого лучшего сувенира национальную одежду, в которой действительно удобно и можно не только эффективно работать по поиску метеоритов, но и спасаться от нестерпимого солнца и пыльных смерчей.

Последний не стандартный эпизод случился в аэропорту Дубаи перед самой посадкой в самолет и имел чисто географический колорит. Рядом со мной в кресло сел индокитайского типа молодой человек, оказавшийся после знакомства китайцем 17 лет, летящим в Оман по рабочей визе. На вопрос, откуда я, мне пришлось долго объяснять, что из России, из Москвы и показывать китайцу паспорт. На его лице не отразилось ни малейшего понимания, где это и что за страна. Он по буквам прочел в паспорте "Russian Federation" и все равно ничего не понял. Такого географического кретинизма встречать еще не приходилось, но уже в Москве одна из коллег заверила меня, что в современном Китае географию в школе как предмет не преподают. Вероятно не только географию, поскольку, судя по всему, китаец так и проспал на кресле свой рейс на Маскат. Дружный перелет прошел по времени почти незаметно и закончился аплодисментами пассажиров после удачной посадки. Москва встретила такой слякотью, что сразу стало ясно, шутки нашей погоды не чета оманскому солнцу и требуют постоянно быть в форме готовности № 1.

Мы готовы, пусть только "они" прилетают!

См. также:
Рейтинг@Mail.ru
©Использование любых материалов сайта, неукоснительно требует ссылки на Музей истории мироздания.